Голубым беретам дома не сидится
Но опускаться «ниже плинтуса» им совесть не позволяет.
В этом году ВДВ отмечают 90-летие. О планах работы Шуйского отделения Союза десантников России, о вчерашних и сегодняшних буднях «МС» рассказал председатель Шуйского отделения организации сержант запаса Сергей Голоборщ.
– Скажите, Сергей, сколько в настоящее время в Шуе ребят, прошедших школу воздушного десанта?
– Местное отделение Союза десантников России насчитывает 19 человек, но шуян, служивших в ВДВ, гораздо больше.
– Каковы основные цели и задачи вашей организации?
– Во-первых, военно-патриотическое воспитание, куда входят лекции в школах, выступления перед детьми. Понятно, что временно все мероприятия подобного рода отменены. Второе направление – социальное партнёрство с клубами по месту жительства, военно-патриотическими клубами, организациями и движениями патриотической направленности, привлечение их к общегородским мероприятиям, а также наше участие в подобных мероприятиях. Третье – сотрудничество с военным комиссариатом, воинской частью, посещение музея боевой славы, организация экскурсий для молодёжи и подростков в гарнизон. Ну и ещё новое направление нашей работы, которое мы только-только начинаем осваивать – это проведение историко-патриотических конкурсов, например, «Я люблю Родину» или «Шуя как древняя военная крепость». В планах – работа по реконструкции исторических событий, связанных с Шуей и округой, например, битва с отрядами польских интервентов у села Дунилово во времена смуты. Но об этом говорить преждевременно, это только намётки на будущее.
– Где и когда вы проходили срочную службу, Сергей?
– В 1994-1996 годах в городе Омске в 242-м учебном центре младших командиров ВДВ.
– Есть, что вспомнить?
– Пачку писем из дома, присланных за полгода, ротный выкинул из тумбочки, так как не положено захламлять тумбочку. Обидно было до слёз, но я сдержался. Думаю, именно этот факт стал первым шагом моего превращения из безусого мальчишки в мужчину. С тех пор на многие вещи смотрю гораздо проще.
– Скажите, товарищ сержант, вы сегодня поддерживаете связь с сослуживцами?
– Контакты поддерживаю с однополчанами в социальных сетях – с теми, с кем спал в казарме на соседних койках, с кем делил доппаёк пополам, с кем прошёл школу дедовщины. Особенно, со своим взводным. Мой ротный, Алексей Васильевич Наумец, теперь генерал-майор, командует дивизией ВДВ во Пскове. Его я уважаю за то, что «драл» нас по полной программе, делал из нас людей, настоящих мужчин. Кстати, про дедовщину. Нас, молодых, старослужащие не били, но морально давили жёстко.
– О том, как относитесь к традициям десантников, как-то: купание в Ильин день в фонтанах, умение разбивать об голову бутылки или раскалывать ребром ладони кирпичи – я уже и не спрашиваю. Но, если честно, то интересно...
– Такими вещами могут заниматься опытные, подготовленные и абсолютно трезвые люди. Тогда это будет красиво и безопасно.
– Помогла служба в десантных войсках в жизни?
– Служба в ВДВ подняла жизненную планку очень высоко. Опускаться теперь ниже плинтуса совесть не позволяет, ведь люди же смотрят. Приобрёл много новых друзей. Совсем иначе смотрю на окружающую действительность.
– Некоторые примазываются к десантуре 2 августа, выдают себя за десантников, хотя в ВДВ не служили. Как вы к этому относитесь?
– Люди примазываются, носят тельняшки, есть такое. В День пограничника они выдают себя за стражей границы, в день ВМФ – за моряков, лишь бы кто налил им выпить. Я на таких людей внимания не обращаю и в расчёт не беру. Но поддерживаю тех, кто пропагандирует ВДВ. Например, моя жена, дети носят 2 августа тельняшки с гордостью.
– Расскажите ещё что-либо прикольное из вашей службы?
– Летит «Ан‑2» с ребятами, готовыми к прыжку с парашютом. Высота 1000 метров. Вдруг у самолёта глохнет мотор, и он начинает планировать. Лишь через пять минут мотор завёлся. Нам, наблюдавшим с земли, было смешно, а ребята, что сидели в это время в самолёте, такое пережили… Кто-то даже поседел…
– Сколько раз вы сами прыгали с парашютом?
– В армии – двенадцать раз. Тринадцатый прыжок совершил вместе с женой на аэродроме под Ивановом. А наши трое детей смотрели на нас с земли.
