Подняла интернат с колен
Она всегда работала по законам милосердия – главным законам своей жизни.
Об Елене Ивановне Акимовой в нашем городе знают многие. Не обошли её своим вниманием и местные СМИ. И хотя писано-переписано про эту удивительную женщину много, мы решили ещё раз напомнить шуянам, с каким замечательным человеком они живут в одном городе.
Собираясь в гости на интервью к Елене Ивановне, я предполагал, что в силу её возраста наше общение не будет простым, но мои опасения оказались напрасными, беседа получилась продуктивной и весьма интересной.
Елена Ивановна родилась в ноябре 1937 года.
Про маму
Её маму Анну Петровну Сидорову шуяне и жители округи старшего поколения знали хорошо. В 16 лет она окончила женскую гимназию, начала учительствовать, как тогда говорили, в школе села Дунилово, затем работала в Шуе воспитателем, а с 1940 года –
директором детского дома. Шуйский детдом №1, расположенный на Театральной улице, с первых дней Великой Отечественной войны стал принимать детей-беженцев, отступающих вместе с Красной армией, бегущих с оккупированных территорий, под бомбёжками или артобстрелами потерявших своих родителей. Осенью и зимой 1941 года стали поступать в шуйский детдом и детишки из блокадного Ленинграда. Всех их надо было обласкать, обогреть, каждого накормить… Много сил, любви и ласки приходилось отдавать этим детям, а Анна Петровна сама в 1942 году получила похоронку на своего мужа – политрука РККА, погибшего под Ржевом, и осталась одна с маленькими дочерями – Таней и Леной.
После войны воинская часть для их семьи построила дом в посёлке Металлистов. Время было трудное, послевоенное, продукты – по карточкам, а растущие детские организмы надо кормить. Маленькая Лена часто болела. Доктор в белом халате в их доме был постоянным гостем, возможно, именно поэтому и решила Лена после школы поступить в медицинское училище.
Дальневосточная эпопея
А училась Елена хорошо, прилежно, а также участвовала в художественной самодеятельности: пела, танцевала, читала стихи. По окончании учёбы направили девушку по распределению на Дальний Восток. Попала молодой медработник старшей медсестрой в детские ясли на курильский остров Итуруп, который ещё совсем недавно был японской территорией, в бывший город Шанамура. С маленькими детьми работать было хорошо, но Елена чувствовала, что она способна на большее и применить свои медицинские знания может с большей пользой.
Добилась перевода в посёлок Касатка на китобойную базу заведующей здравпунктом. А был новой заведующей в ту пору всего
21 год. Первый вызов на теплоход, следующий курсом на Южно-Сахалинск, запомнился на всю жизнь. У капитана судна после принятия на грудь большой дозы алкоголя возникли проблемы с сердцем, и состояние чуть ли не прединсультное. Ничего, справилась. Капельницы и уколы сделали своё дело. Пациент оклемался, вышел из тяжёлого состояния. Капитан китобойного судна отблагодарил настоящими, по тем временам, деликатесами. Презентовал фельдшеру Елене за своё чудесное спасение полмешка свежих огурцов, ведро картошки, два кочана капусты, вязку чеснока и настоящую луковицу. Радость от такого дефицитного подарка была неописуемая. Ведь жили тогда на Курилах на сушёных овощах, яичном порошке, да порошковом картофельном пюре… Разумеется, большую часть гостинцев тут же раздала соседкам по общежитию.
Неизгладимое впечатление произвело на Елену Ивановну общение с политическими осуждёнными, которых привезли на остров на поселение без права выезда на большую землю в течение 5 лет. Сначала сторонилась их, осуждённых по 58-й статье. Однако вскоре поняла, что политзаключённые в большинстве своём – хорошие люди, просто очень несчастливые. Некоторые отсидели в лагерях по 20 и более лет. За что? Например, один «товарищ» справил малую нужду на портрет Сталина и получил за это 20 лет строгого режима.
К молодому медику все относились хорошо. Никто грубого слова не сказал, приставать с непристойными предложениями даже не помышляли. Поэтому Лена не боялась идти к ним на вызов в общежитие китобоев в любое время суток.
В основном обращались не по болезни, а с ранами от осколков стекла, да с синяками. Чего греха таить, куролесили китобои частенько. Приходит медик по вызову, а мебель в комнате вся перевёрнута, у кого фингал под глазом, кто-то осколки битого оконного стекла из тела вынимает… Объяснялось такое поведение просто. Отсидев в лагерях много лет, тут, на Курилах, на поселении почувствовали бывшие зэки волю. Да и в магазине местном водки продавалось немерено. Вот и результат – драки по любому поводу. Так и жили. Однако Елену Ивановну слушались безоговорочно. Скажет, что лечить не будет, пока в комнате всё не приберут, да стекло в разбитую форточку не вставят, так те быстрее-быстрее стараются навести порядок…
Домой, на родину
Там, на острове, затерявшемся в бескрайнем Тихом океане недалеко от берегов Японии, на краю российской земли, встретила Елена Ивановна своего суженого. Вышла замуж, родила дочь. А в 1960 году вернулась с семьёй в Шую, к маме. Однако семейная жизнь не заладилась, и дочку пришлось поднимать одной.
Работы не было, денег тоже. Случайно встретилась на улице с главрачом психоневрологического диспансера Исааком Моисеевичем Матовецким, который, едва узнав, что молодой специалист сидит без работы, на следующий же день взял её, молоденькую, хрупкую, старшей сестрой в отделение. Тогда с кадрами, особенно с врачами, было трудно. Поэтому зачастую посылали Елену Ивановну консультировать больных в ЦРБ. Доверяли и уважали! Работы было предостаточно, но денег на себя и на дочку постоянно не хватало. Подрабатывала, где только могла. И санитаркой в палатах, и прачкой, даже подъезды подметала… Зачастую после дежурства в пульмологическом отделении шла «во вторую смену» на «скорую». Дома не бывала сутками. Откуда только силы брались?
Дочка тем временем подрастала, стала проявлять интерес к музыке. В школе с уроками тоже был полный порядок. А мама Лена? Личные и деловые качества Елены Ивановны оценили по достоинству, и в 1981 году Е.И. Акимову назначают на должность директора дома-интерната для престарелых и инвалидов.
Новый этап – ОГУ ШКЦ
С этим назначением началась для Елены Ивановны новая жизнь, по сравнению с которой прошлые перипетии казались детскими забавами. Что представлял тогда психоневрологический интернат? Это была в прямом смысле слова развалюха, с побитыми стёклами оконных проёмов, котельной, постройки времён царя Гороха (котёл новому директору приходилось топить вдвоём с заместителем, так как кочегары уходили на неделю-другую в запой). На втором этаже главного корпуса обрушился потолок, и его заклеили бумагой наспех. Больные, которых было тогда порядка 550 человек, спали не раздеваясь, прямо в куртках и пальто – в палатах было 10–12 градусов. Всюду грязь, беспорядок, равнодушие персонала к пациентам. Не только персонал, но и местные жители округи, едва завидев во Взорновском магазине пациентов Центра, ругали продавцов, что отоваривали этих убогих людей без очереди. Людей тоже можно было понять, в эпоху дефицита они сами частенько в Москву ездили за продуктами. Поэтому, если что-то «выбрасывали» в магазине, самим бы урвать, а тут ещё инвалиды под ногами топчутся, пытаются без очереди что-нибудь купить…
Неподдающаяся
Коллектива как такового в ШКЦ не было. Но… Прошло немного времени, и персонал понял, что эта небольшого роста кареглазая обаятельная женщина обладает характером и сильной волей. Умеет быть не только чуткой и внимательной, но и требовательной, строгой, непреклонной. Поймав некоторых нечистых на руку сотрудников, будь то простая повариха или бухгалтер, увольняла без малейшего сожаления. Хотя понимала как руководитель, что найти в Шуе желающих работать в этом богоугодном учреждении честных, порядочных людей будет непросто. Уволенные жаловались на руководителя, писали анонимки в исполком и горком, выливали на Елену Акимову ушаты грязи, порой открыто угрожали… Сколько бесконечных проверок по линии ОБХСС было, и не сосчитать. А Акимова продолжала искать персонал, искать людей, на которых она могла бы положиться: честных, ответственных, трудолюбивых, добрых, милосердных по натуре, людей сострадательных, не боящихся трудностей…
И швец, и жнец…
Тяжёлая ноша, которую взвалила на свои плечи Елена Ивановна, была не под силу и здоровенному мужику. А тут – хрупкая невысокая женщина. Приходилось быть и прорабом-строителем, и сантехником, и нянечкой для своих подопечных. Самой приходилось вникать в СНИП и ГОСТ, подготавливать проектно-сметную документацию. Для чего? Чтобы на равных разговаривать с мастерами, строителями, отделочниками…
За первые 10 лет на посту директора, когда и был создан комплексный центр, таким, каким мы видим его сейчас, было сделано столько, что приходится лишь удивляться. Построена новая газовая котельная, жилой 60-квартирный дом, прачечная, свинарник, овощехранилище, гараж с тёплыми боксами, новенький 4-этажный корпус, сдан детский корпус, который до этого 9 лет не могли достроить, и даже заложен яблоневый сад. Чуть позже появились новая станция обезжелезивания воды и другие подсобные помещения, благоустроенная территория с беседками, газонами, лесопосадками, прудами, аллеями, асфальтированными дорожками…
Неиссякаемая энергия Елены Ивановны, её знания, упорство, умение решать просто сложные проблемы – настоящий образчик руководителя, такого, каким он должен быть в современных реалиях.
Сегодня подопечных в ШКЦ значительно больше. Были открыты отделения социального обслуживания на дому, аж 17 штук, обслуживающих 1200 человек, реабилитации молодых инвалидов, детей, больных ДЦП, отделение «Милосердие» на 250 персон. Работает отделение пребывания малоимущих пенсионеров, где они обеспечены питанием, лечением, культурным досугом. В их распоряжении – швейные мастерские, тренажёрный зал, библиотека, комната психологической разгрузки. В летнее время работает детский лагерь «Радуга», в который дети стремятся попасть не единожды.
В настоящее время в ШКЦ работает замечательный профессиональный коллектив сотрудников, которые обладают редкостным даром быть чуткими и внимательными, доброжелательными и терпеливыми к больным. И всё это – наследие Е. Акимовой. Елена Ивановна создала и сплотила отличный работоспособный коллектив, сумела организовать работу так, что обделённые судьбой и подчас никому не нужные люди находили здесь тепло, заботу, ласку, покой, не чувствовали ни в коей мере себя ущербными.
Наследие Е.А. Акимовой – ещё и организация праздников, концертов, костюмированных шоу. И сегодня подопечные ШКЦ занимаются творчеством: любят музыку, поют (как классику, народные песни, романсы, так и популярные песни), лепят, рисуют.
Общественная деятельность, регалии, награды
На столе – целая кипа грамот, дипломов, благодарственных писем и иных официальных наградных документов. Пересматриваю, внимательно читаю тексты, поражаюсь величием этой пожилой миловидной, с задоринкой в глазах, женщины.
В 2000 году Е.И. Акимова была избрана в Законодательное собрание Ивановской области и активно работала в комитете по социальной политике, отстаивая интересы самых незащищённых, самых нуждающихся в помощи и заботе слоёв населения. Она всегда работала по законам милосердия – главным законам своей жизни.
За долголетний добросовестный труд
Е.И. Акимова неоднократно награждалась грамотами Министерства социального обеспечения и Президиума ЦК профсоюзов, почётными грамотами Управления соцзащиты населения. Она награждена дипломом комитета РФ по делам молодёжи за беззаветное служение детству и многостороннюю практическую деятельность на благо детей России. За заслуги перед государством, многолетний добросовестный труд и большой вклад в укрепление дружбы и сотрудничества между народами Указом Президента РФ награждена орденом «За заслуги перед Отечеством» II степени.
Постановлением главы города Шуи от
1 июня 2000 года Елене Ивановне Акимовой присвоено звание «Почётный гражданин города Шуи». А в 2004 году Елене Ивановне присвоено почётное звание «Заслуженный работник социальной защиты населения Российской Федерации».
От 6 Марта Владимир БАБАЙКИН, фото автора и из личного архива Е.И. АКИМОВОЙ.
