А дочь называет «Чернобыльское эхо»
Шуянин Александр Максименко – один из многих, кто боролся с невидимой опасностью после взрыва на Чернобыльской АЭС.
День памяти погибших в радиационных авариях и катастрофах, который отмечается 26 апреля, вольно или невольно напоминает нам о том ужасном дне, когда в
1986 году произошёл взрыв на Чернобыльской АЭС, последствия которого страшны, откликаясь и сегодня.
Среди ликвидаторов последствий масштабной техногенной катастрофы есть и шуяне. Среди них Александр Максименко. Александру Ивановичу тогда было
22 года, за плечами срочная служба в армии, в впереди – серьёзные планы на жизнь. Александр Максименко работал водителем самосвала, когда по воле судьбы он снова попадает в Шуйский военкомат. «Куда и зачем, нам не сказали, мы были в полном неведении вплоть до того момента, пока нас всех не собрали в Иванове. Из шуйских со мной были ещё несколько человек. Потом мы все попали в один отряд, к сожалению, тех ребят уже нет в живых», – начинает свой рассказ Александр Иванович.
Когда молодой парень узнал о том, куда «дал путёвку» военный комиссариат, не был в восторге, ведь он ещё не успел ни создать семьи, ни родить ребёнка, ни дом построить, ну, а дальше по списку. Тем более, уже успел наслушаться всякого о тех событиях и их последствиях. «Отпираться было поздно, долг есть долг, героем я себя не считаю, вот участники СВО – настоящие герои, про них нужно писать», – как бы оправдывается мой собеседник.
Из Иванова группа «призванных» отправилась в Курск, а потом уже в составе московского гарнизона ближе к месту катастрофы. Разместили их лагерь в
30 километрах от тогда ещё молодого города Припять. Это был март 1987 года. Жил тогда Александр с «однополчанами» в палатках, Александр Иванович сравнивает эти три месяца со срочной службой: жизнь по уставу, караулы, питание как в армии. «Носили мы амуницию как солдаты химических войск: специальные костюмы, маски, каждому был выдан дозиметр и личная карточка, где мы записывали уровень полученной радиации каждый раз, когда отправлялись на какой-либо объект. Чтобы вернуться домой, нужно было набрать 10 рентген», – продолжает рассказ Александр.
Александр всячески берёг себя от нависшей угрозы, соблюдал все правила осторожности. Работал он также водителем самосвала, занимался дезактивацией, вывозил графит и другие отходы аварии с того самого четвёртого реактора, а ещё вывозил поваленный лес, который после взрыва стал рыжим, и засыпал его слоем грунта.
«Как нам сказали, самое опасное для организма – это пыль, приехал с объекта, начал кашлять, значит, перебрал чуток радиации. Но были и те, кто ловил рыбу в Припяти. Там водились сомы, толстолобики», – рассказывает шуянин-ликвидатор. Многие в то время ещё не осознавали всю серьёзность ситуации и мало задумывались о последствиях. «На войне солдат хорошо чует опасность, когда над ним свистят пули, а мы столкнулись с невидимой опасностью», –
добавляет мужчина.
Через три месяца наступила долгожданная встреча с домом, в Шуе Александра ждала девушка, на которой он вскоре женился и не разлей вода до сих пор. После свадьбы у молодой пары родилась дочь, которую Александр по-отцовски любя называет «чернобыльское эхо». Жизнь Александра Максименко, можно сказать, сложилась. Сейчас он работает начальником отдела на заводе «Аквариус» и играет в шуйской хоккейной команде. Последний факт, словно подтверждение давно известной истины, что трус – не играет в хоккей.
