year
  1. Адрес: 155900, Ивановская область,
  2. город Шуя, улица Свердлова, дом № 6.
  3. Телефон/факс: +7 (49351) 33-100.
  4. Электронная почта: verstka@mspros.ru
  5. Издательство «Местный спрос» ©
Делай хорошо – плохо само получится - «Местный спрос»

Делай хорошо – плохо само получится

Дети войны. Тяжёлая им выпала доля. Вячеслав Михайлович Гадалов, наш земляк, проживающий сейчас во Владимире, вспоминает…

Делай хорошо – плохо само получится

В преддверии святого для всех нас праздника Дня Победы я хочу рассказать о своём отце — Гадалове Михаиле Ивановиче, участнике двух войн: финской и Великой Отечественной. Фамилии моего отца нет в Книге памяти участников Великой Отечественной войны.

И в этом я вижу свою вину…

За старшего

До мельчайших подробностей помню два дня: 22 июня и 3 августа 1941 года — начало войны и день, когда провожали отца на фронт. С трёхлетним братишкой на руках плачущей навзрыд мамы идём мы на сборный пункт военкомата города Шуи. Последние минуты расставания. Несмолкаемый женский плач и непонимание того, что происходит. На всю жизнь запомнил я слова отца, обращённые к маме: «Нина, только сбереги детей», и ко мне: «А ты, сынок, остаёшься за старшего, помогай маме». А старшему, то есть мне — 6 лет и 3 месяца. Но война всех нас заставила рано повзрослеть. Сейчас невозможно себе представить, как 25-летней маме в то голодное и холодное военное лихолетье удалось спасти меня и моего маленького брата.

Она шила на дому матрацы для военных госпиталей: по два-три в день. Каждое утро мать увозила готовую продукцию и возвращалась домой с кипой ваты на санках, которую я должен был расщипать руками. Это было моей обязанностью.

«Миша, родной…»

От папы мы получали письма-треугольники. Он сообщал, что ему присвоено звание сержанта и дано назначение на должность командира пулемётного отделения, рассказывал о первых боевых буднях. А в сентябре 1941 года отец написал, что находится в госпитале в городе Сарапуле — пуля срезала все зубы. Шрам на лице от этого ранения сохранился у отца на всю жизнь, а зубы в госпитале вставили стальные. В ноябре 1941 года, после лечения, он вновь был направлен на фронт. Письма стали приходить реже, а в декабре мы узнали, что папа снова находится в госпитале после тяжёлого ранения. В течение года врачи боролись за его жизнь. Спасли. Но в свои тридцать лет он остался без правой руки (кости от предплечья до локтя были раздроблены разрывной пулей).

В 1943 году отец был комиссован.

Я первым в семье встретил его: копая перед домом участок под картошку, увидел идущего старого солдата в шинели, шапке и валенках. Правый рукав шинели был на бинтах. Увидев меня, боец простонал: «Сынок…». Дальше его слов я не помню, так как испугался, убежал в дом, а маме сказал, что к нам идёт какой-то солдат.

Мама выбежала на улицу с криком: «Миша, родной…». Бросилась отцу на шею, он застонал от боли, и мы помогли ему войти в дом, раздели, уложили на кровать.

Жажда жизни

Почти год отец продолжал лечиться в госпиталях — его раны от оставшихся в них осколков гноились. Но врождённая сила воли, жажда жить, семейная забота и любовь близких помогли ему преодолеть эти трудности. Уже в начале 1944 года его назначили заведующим велосипедной мастерской, где он до войны работал слесарем. За короткое время из пятнадцати-шестнадцатилетних подростков, работающих под его началом, он воспитал классных специалистов, и мастерская стала одной из лучших в городе. Отца дважды избирали депутатом горсовета, одновременно председателем уличкома и общества животноводов.

В то время скотину (коров, коз, овец) держали почти в каждом дворе, за счёт этого и выживали. С возвращением отца у нас в семье появилось две коровы, одну из которых папа сделал «ездовой». Смастерил для неё телегу и сани, подобрал в колхозе сбрую.

На нашей «тягловой» корове мы перевозили дрова, сено и всё, что было необходимо для хозяйства.

Радость и смысл

Помню, был такой казус: мы возвращались из леса через железнодорожный переезд, я ехал в телеге за коровой, папа шёл сзади. И вдруг загудел паровоз. Моя коровёнка испугалась и рванула так, что я вылетел из телеги. Бурёнка, конечно, убежала. А когда мы с папой, спустя полчаса, расстроенные, подошли к дому, то обнаружили, что наша коровка спокойно щиплет травку у ворот.

В те времена с заготовкой дров и особенно травы было очень трудно. Подчистую выкашивались леса, улицы, овраги, берега рек. Чтобы получить место для заготовки сена, отец перешёл на работу в лесничество, где не только охранял, но и сажал деревья. Сейчас трудно представить, как он тогда одной левой рукой и правым протезом мог косить, да так, что мы, сыновья, не могли за ним угнаться. Он сам готовил делянки, лунки, в которые уже потом мы все вместе сажали сосенки, поливали их и рыхлили. Невозможно точно подсчитать, сколько гектаров леса было им посажено, но на одной из его лесопосадок, расположенной рядом с дорогой «Иваново — Шуя» (153 км), я установил небольшую стелу с обращением к землякам беречь этот лес от варварских вырубок и продажи. Я ежегодно бываю в этом лесу, вспоминаю отца, свою молодость и с большим волнением отмечаю, что кто-то приносит к этой стеле цветы. Низкий поклон этим добрым людям!

Всю жизнь отца отличало большое, чисто крестьянское трудолюбие. Даже после второго инфаркта, находясь в больничной палате, папа повторял: «Как я теперь работать-то буду? В работе весь смысл и радость, она продлевает мне жизнь, значит, надо трудиться».

«Политика» родителей

Ещё одна черта отца, которая всегда нас радовала и помогала нам преодолевать невзгоды, это его природный ум и талант. Окончив всего два класса церковно-приходской школы в родном селе Кузнецово и год ликбеза в 30‑е годы, он построил два дома, посадил сады, вырастил трёх сыновей и всегда писал стихи и песни. Письма, которые я получал в годы службы в армии, были написаны им в стихах. Был отец неутомимым плясуном, обладал мощным сочным баритоном, его песни и стихи, часть из которых записаны на катушечный магнитофон, радуют нас, его сыновей и внуков, до сих пор.

Особую заботу он уделял нам, сыновьям. Вместе с мамой он сделал всё, чтобы мы получили высшее образование. Я стал инженером-энергетиком, а братья — инженером-строителем и инженером-химиком. Вот такую семейную «политику» по «электрификации, индустриализации и химизации» провели наши родители.

Под обстрелом

О войне отец не любил много говорить: видимо, эти воспоминания были слишком тяжелы. Но некоторыми эпизодами он с нами всё же поделился. Во время нахождения в госпитале, где отцу лечили искалеченные зубы, он не мог курить, поэтому выдаваемую махорку сберёг. Уже после госпиталя, на фронте, его подразделение попало в окружение, а обеспечения продуктами не было. Тогда отец раздал всю свою накоп-ленную махорку бойцам. В одном из боёв, когда он получил тяжёлое ранение, его с поля боя вынес под обстрелом сослуживец. Папа просил: «Оставь меня, ты должен успеть прорваться». На что сослуживец ответил: «Как же я тебя оставлю, если ты с нами всегда делился махоркой». И вынес отца, уложил на танк и таким образом спас.

Служить во благо

В середине шестидесятых, понимая, что годы идут, родители стареют и им скоро потребуется помощь, я предложил родителям переехать во Владимир. С трудом, но они согласились, купили во Владимире небольшой домик. Папа его обустроил, посадил сад, вместе с мамой пошёл на работу. В семидесятые годы бывших фронтовиков стали представлять к юбилейным наградам. Но папа эти награды не получал из-за бюрократических формальностей. Я предложил ему сходить в военкомат и разобраться, на что он ответил: «Сын, никуда не ходи. Награды не выпрашивают, ими награждают». Так он и ушёл из жизни — только с боевыми наградами.

А ещё отец говорил: «Никогда ни у кого ничего не просите. Вы сами должны всё уметь делать. А делать надо хорошо, плохо-то и само получится!». Этот наказ для нас, его сыновей и внуков, был и остаётся главным смыслом и долгом. У нас множество наград, мы ведущие специалисты во многих отраслях, есть среди нас и полковник, и кандидат наук, и доцент, и мастер спорта по борьбе, и Заслуженный работник физической культуры РФ.

Это всё родительские награды, но это не главное. Главное то, что память о родителях всегда останется с нами. Чтобы корни Гадаловых, как и прежде, служили только во благо…

Мы проезжаем по трассе Шуя — Иваново мимо леса, посаженного фронтовиком, ветераном Михаилом Ивановичем Гадаловым, даже не зная, благодаря кому вырос здесь этот лес. Возможно, после этой публикации не только мы, но и районные власти обратят внимание на этот лесной массив и обозначат его на картах как «Гадаловский лес» в память о замечательном человеке, защитнике Родины, ветеране

войны, труженике.

В память о тех, благодаря кому мы живём под мирным небом.

От 10 Мая 2017 года Записал Владимир БАБАЙКИН.

Авторизуйтесь, чтобы оставить свой комментарий